And let me tell you, this girl has got some fine epithelials!©
Название: Дождь
Автор: xenia_che
Бета: Prudens
Категория:яой
Жанр:романс, ангст
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Айя/Кен, упоминается Кен/Шульдих
Отказ от прав: прав у меня нету и вообще, я не я и лошадь не моя!
Сожержание: сомнения и дождь могут привести к интересным последствиям.
Размещение на БКпР: да сколько угодно
Для Valery, который(ая) просил(а):
- герои: Ран, Кен, Шульдих - в любых вариациях; Кроуфорд, Фарфарелло
- джен, слэш - не принципиально, основные требования - логичность и грамотность.
От автора:
Задумывалось нечто совершенно иное, но вышло вот так.
Про Кроуфорда и уж тем более Фарфа я писать не в состоянии.
Так что выбор остановился на обыденном, зато привычном.
читать дальше Темнота за окном – хоть глаз коли. По стеклу ручейками стекают капли воды. Дождь барабанит по подоконнику и по крыше. В комнате второсортного мотеля холодно и сыро, но юноша этого не замечает. Он слишком погружен в свои мысли. Он слишком ждет той встречи, которая привела его сюда. В его душе борются два чувства: с одной стороны, он жаждет этой встречи; с другой же стороны, он боится ее, ведь он решился рассказать о своих чувствах человеку, которого любит. И чем ближе был момент встречи, тем сильнее становился его страх. Боязнь быть отвергнутым – мерзкое ощущение, быстро порабощающее тебя.
За спиной Кена (это именно он стоял, оперевшись обеими руками о подоконник и уставившись в темноту за окном) скрипнула дверь и послышались легкие шаги. Шульдих… Эти шаги он бы не спутал, наверное, ни с какими другими на свете. Ведь когда влюблен, то подмечаешь все, даже самые, казалось бы, несущественные мелочи.
Да, именно Шульдих был тем человеком, кому Кен собирался рассказать о своих чувствах. Именно в него он был влюблен. Он не сомневался в этом ни на секунду.
Кен повернулся и, стараясь не смотреть в глаза Шу, начал быстро-быстро говорить, словно бы от быстрого темпа речь давалась ему легче. «Даже не знаю, как тебе сказать. С чего начать. Да и с чего тут вообще можно начать? Короче говоря, я много думал, подолгу размышлял и понял. Я влюблен тебя. Это нереально. Это безрассудно. Но это факт. Я влюблен. Как мальчишка. У меня сбивается дыхание и дрожат коленки. У меня замирает сердце, и я краснею при упоминании твоего имени. Мое сердце принадлежит тебе…» Выпалив это, Кен пониже опустил голову, желая только одного – побыстрее услышать ответ или же немедленно провалиться сквозь землю со стыда.
После некоторой паузы Шульдих улыбнулся и легко ответил: «Я знаю, малыш. Но это ничего не меняет». Он подошел к Кену, ласково потрепал его по голове и вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Если бы Кен не стоял остолбенев, а повернулся к окну, он бы увидел, как Шу как ни в чем не бывало садится за руль красивой красной машины и резко трогает с места…
Воспоминания об этом вечере неотступно преследуют Кена. Когда человек хочет, он найдет напоминания о желаемом во всем. Вот и во время очередной миссии он увидел очередной «знак». Они с Йоджи сидели в засаде. А вокруг сгущалась темнота и хлестал ливень. Ветер бросал потоки воды ему в лицо, и они стекали по щекам невыплаканными слезами. «Как тем вечером в мотеле, когда капли стекали по окну. То были слезы, которые не могли пролиться из моих глаз…» Он постоянно возвращался мыслями к тому объяснению, к легкой ухмылке Шульдиха, к его равнодушию… Не раз после этого Кен подкарауливал его в разных местах, желая поговорить. Шу лишь отвечал «А зачем?» и исчезал на своей машине… Подобные воспоминания и мысли буквально сводили Кена с ума. Ему казалось, что он бредит…
На самом деле, ему это уже не казалось. Он действительно бредил. Ночная засада в отвратительную погоду абсолютно не сказалась на Йоджи, но и без того измученный постоянным самокопанием организм Кена сдался. Кен слег с диким жаром и второй день метался в бреду…
Ран вызвался подежурить рядом с больным – доктор говорил, что эта ночь будет самой тяжелой, но она же станет переломной в его состоянии… Он как раз наклонился над Кеном, чтобы вытереть пот с его лица, когда среди стонов он явственно разобрал имя Шульдиха… «Шульдих! Вот он, виновник всего этого!» - Ран хватает свою куртку со стула и пулей вылетает из комнаты…
В третьем баре Ран все-таки нашел Шульдиха. Он налетел на него с кулаками и прижал к стене: «Оставь Кена в покое! До чего ты его довел?? Бедный мальчик лежит в бреду, а ты тут развлекаешься! Забудь о нем и исчезни из его жизни!» Шу лишь ухмыльнулся на эти угрозы. Ни один мускул не дрогнул на его холодном иронично-спокойном лице. «Что ж ты так разнервничался? Мне жаль мальчишку, если он заболел. Но я к этому не имею никакого отношения. Пусть лучше твой друг сам оставит меня в покое. А то все хочет в чем-то разбираться и что-то обсуждать. Постоянные признания в чувствах утомляют.» Шу откинул прядь волос со лба и спокойно двинулся к выходу.. Когда Ран очнулся, он услышал лишь скрип шин дернувшейся с места машины по асфальту…
Злой и раздосадованный Ран вернулся обратно к больному другу. Доктор не обманул – ночь действительно была переломной, и Кену стало лучше. Температура спала, он пришел в себя и теперь полулежал на кровати. Ран молча зашел и сел на стул рядом, уставившись на свои переплетенные пальцы.
Он был очень зол на Кена. Мысль о том, что мальчишка мог влюбиться в Шульдиха, почему-то выводила его из себя. Но когда он смотрел на бледное лицо товарища, измученного болезнью, злость исчезала из его души, уступая место искренней жалости. И эта его, как он считал, внутренняя слабость злила его еще сильнее… И вот когда он в очередной раз взглянул на бледное лицо Кена, что-то щелкнуло у него внутри, он наклонился и приник к его бледным губам. Он целовал Кена все крепче и крепче. Он буквально сгреб его в охапку, жадно шаря руками по спине. Он остервенело целовал его холодные губы, прикусывая их. Он вкладывал в свои поцелуи всю свою злость – на Кена, на Шульдиха, на весь окружающий мир…
Внезапно он понял, ЧТО он делает. Он резко отстранился, замер на секунду и, резко поднявший, быстро вышел из комнаты…
Прошла неделя. Кен окончательно выздоровел. Все шло как прежде. Все, кроме отношений между Кеном и Раном. Вернее, кроме отношений Рана к Кену. Он был предельно вежлив, аккуратен и так же предельно холоден. Никто ничего не замечал, и только Кен замечал ледяную волну, идущую от Рана.
В своих мыслях Кен часто возвращался к событиям того вечера, когда горячка только отпустила его. И чем больше он думал об этом, тем отчетливее он понимал, что он любит. Любит, но не Шульдиха…
Прошел еще месяц. Миссий не было. Шел проливной дождь. Никто не замечал хлещущей в окна воды. И только Кен сидел на подоконнике, вглядываясь в темноту за окном, и думал: «Опять дождь. Дождь…» В его жизни дождь прочно завязался с какими-то важными событиями, с остро переживаемыми эмоциями. С любовью… За прошедшее время он окончательно разобрался в своих чувствах. Понял, кого любит. И вот в такой же дождливый день, как когда-то до этого, он опять решился признаться в своих чувствах…
Он нашел Рана на кухне, где тот грелся горячим кофе. Кен подошел и нерешительно сел на стул рядом. Поерзав на нем и несколько раз кашлянув, он наконец тихо заговорил. Он говорил о том, как уважает Рана, как привязался к нему за время совместной работы. О том, как сам не заметил, что эта привязанность и симпатия стала трансформироваться. О том, что трансформировалась она в искреннюю и глубокую любовь. По мере того, как он рассказывал обо всем этом, его голос креп. И последнюю фразу он произнес отчетливо и уверено: «Ран, я люблю тебя».
Ран поднял взгляд от своей чашки, и Кен поразился тому холоду, который он увидел в глазах товарища. Ледяным тоном он начал уверенно чеканить слова, которые острыми ледышками вонзались в сердце Кена. «Запомни – мы убийцы. Убийцы! Любовь не для нас. Мы не знаем, что это такое, и не можем знать. Мы просто машины для убийств, и у нас не может быть чувств. То, что ты испытываешь, - это не любовь. Физическое влечение – возможно. Но не любовь. Убийцы не могут любить.»
Кен почувствовал, как его глаза защипало от подкатывающихся слез, а в горле поднялся ком. Ран раздавил его своей отповедью, втоптал в землю. Он медленно встал и, весь осунувшись, вышел в коридор, не желая никого видеть.
Он понуро брел по коридору, когда столкнулся с Оми, не заметив его за своими мыслями. Он хотел пройти дальше, но Оми остановил его. Парень внимательно всмотрелся в лицо Кена и сказал только одну фразу. Фразу, изменившую все. «Кен-кун, но ведь Ран не сказал, что не любит тебя…»
Кен повернулся и увидел вышедшего за ним Рана. Тот лишь молча кивнул. Кивнул и посмотрел на него. И Кен увидел, как лед в его глазах тает. Он улыбнулся и бросился Рану на шею…
А в это время Оми с хитрой улыбкой вышел на улицу и, надвинув на глаза кепку, чтобы не намочить голову, побежал к красивой красной машине.
Автор: xenia_che
Бета: Prudens
Категория:яой
Жанр:романс, ангст
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Айя/Кен, упоминается Кен/Шульдих
Отказ от прав: прав у меня нету и вообще, я не я и лошадь не моя!
Сожержание: сомнения и дождь могут привести к интересным последствиям.
Размещение на БКпР: да сколько угодно
Для Valery, который(ая) просил(а):
- герои: Ран, Кен, Шульдих - в любых вариациях; Кроуфорд, Фарфарелло
- джен, слэш - не принципиально, основные требования - логичность и грамотность.
От автора:
Задумывалось нечто совершенно иное, но вышло вот так.
Про Кроуфорда и уж тем более Фарфа я писать не в состоянии.
Так что выбор остановился на обыденном, зато привычном.
читать дальше Темнота за окном – хоть глаз коли. По стеклу ручейками стекают капли воды. Дождь барабанит по подоконнику и по крыше. В комнате второсортного мотеля холодно и сыро, но юноша этого не замечает. Он слишком погружен в свои мысли. Он слишком ждет той встречи, которая привела его сюда. В его душе борются два чувства: с одной стороны, он жаждет этой встречи; с другой же стороны, он боится ее, ведь он решился рассказать о своих чувствах человеку, которого любит. И чем ближе был момент встречи, тем сильнее становился его страх. Боязнь быть отвергнутым – мерзкое ощущение, быстро порабощающее тебя.
За спиной Кена (это именно он стоял, оперевшись обеими руками о подоконник и уставившись в темноту за окном) скрипнула дверь и послышались легкие шаги. Шульдих… Эти шаги он бы не спутал, наверное, ни с какими другими на свете. Ведь когда влюблен, то подмечаешь все, даже самые, казалось бы, несущественные мелочи.
Да, именно Шульдих был тем человеком, кому Кен собирался рассказать о своих чувствах. Именно в него он был влюблен. Он не сомневался в этом ни на секунду.
Кен повернулся и, стараясь не смотреть в глаза Шу, начал быстро-быстро говорить, словно бы от быстрого темпа речь давалась ему легче. «Даже не знаю, как тебе сказать. С чего начать. Да и с чего тут вообще можно начать? Короче говоря, я много думал, подолгу размышлял и понял. Я влюблен тебя. Это нереально. Это безрассудно. Но это факт. Я влюблен. Как мальчишка. У меня сбивается дыхание и дрожат коленки. У меня замирает сердце, и я краснею при упоминании твоего имени. Мое сердце принадлежит тебе…» Выпалив это, Кен пониже опустил голову, желая только одного – побыстрее услышать ответ или же немедленно провалиться сквозь землю со стыда.
После некоторой паузы Шульдих улыбнулся и легко ответил: «Я знаю, малыш. Но это ничего не меняет». Он подошел к Кену, ласково потрепал его по голове и вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Если бы Кен не стоял остолбенев, а повернулся к окну, он бы увидел, как Шу как ни в чем не бывало садится за руль красивой красной машины и резко трогает с места…
Воспоминания об этом вечере неотступно преследуют Кена. Когда человек хочет, он найдет напоминания о желаемом во всем. Вот и во время очередной миссии он увидел очередной «знак». Они с Йоджи сидели в засаде. А вокруг сгущалась темнота и хлестал ливень. Ветер бросал потоки воды ему в лицо, и они стекали по щекам невыплаканными слезами. «Как тем вечером в мотеле, когда капли стекали по окну. То были слезы, которые не могли пролиться из моих глаз…» Он постоянно возвращался мыслями к тому объяснению, к легкой ухмылке Шульдиха, к его равнодушию… Не раз после этого Кен подкарауливал его в разных местах, желая поговорить. Шу лишь отвечал «А зачем?» и исчезал на своей машине… Подобные воспоминания и мысли буквально сводили Кена с ума. Ему казалось, что он бредит…
На самом деле, ему это уже не казалось. Он действительно бредил. Ночная засада в отвратительную погоду абсолютно не сказалась на Йоджи, но и без того измученный постоянным самокопанием организм Кена сдался. Кен слег с диким жаром и второй день метался в бреду…
Ран вызвался подежурить рядом с больным – доктор говорил, что эта ночь будет самой тяжелой, но она же станет переломной в его состоянии… Он как раз наклонился над Кеном, чтобы вытереть пот с его лица, когда среди стонов он явственно разобрал имя Шульдиха… «Шульдих! Вот он, виновник всего этого!» - Ран хватает свою куртку со стула и пулей вылетает из комнаты…
В третьем баре Ран все-таки нашел Шульдиха. Он налетел на него с кулаками и прижал к стене: «Оставь Кена в покое! До чего ты его довел?? Бедный мальчик лежит в бреду, а ты тут развлекаешься! Забудь о нем и исчезни из его жизни!» Шу лишь ухмыльнулся на эти угрозы. Ни один мускул не дрогнул на его холодном иронично-спокойном лице. «Что ж ты так разнервничался? Мне жаль мальчишку, если он заболел. Но я к этому не имею никакого отношения. Пусть лучше твой друг сам оставит меня в покое. А то все хочет в чем-то разбираться и что-то обсуждать. Постоянные признания в чувствах утомляют.» Шу откинул прядь волос со лба и спокойно двинулся к выходу.. Когда Ран очнулся, он услышал лишь скрип шин дернувшейся с места машины по асфальту…
Злой и раздосадованный Ран вернулся обратно к больному другу. Доктор не обманул – ночь действительно была переломной, и Кену стало лучше. Температура спала, он пришел в себя и теперь полулежал на кровати. Ран молча зашел и сел на стул рядом, уставившись на свои переплетенные пальцы.
Он был очень зол на Кена. Мысль о том, что мальчишка мог влюбиться в Шульдиха, почему-то выводила его из себя. Но когда он смотрел на бледное лицо товарища, измученного болезнью, злость исчезала из его души, уступая место искренней жалости. И эта его, как он считал, внутренняя слабость злила его еще сильнее… И вот когда он в очередной раз взглянул на бледное лицо Кена, что-то щелкнуло у него внутри, он наклонился и приник к его бледным губам. Он целовал Кена все крепче и крепче. Он буквально сгреб его в охапку, жадно шаря руками по спине. Он остервенело целовал его холодные губы, прикусывая их. Он вкладывал в свои поцелуи всю свою злость – на Кена, на Шульдиха, на весь окружающий мир…
Внезапно он понял, ЧТО он делает. Он резко отстранился, замер на секунду и, резко поднявший, быстро вышел из комнаты…
Прошла неделя. Кен окончательно выздоровел. Все шло как прежде. Все, кроме отношений между Кеном и Раном. Вернее, кроме отношений Рана к Кену. Он был предельно вежлив, аккуратен и так же предельно холоден. Никто ничего не замечал, и только Кен замечал ледяную волну, идущую от Рана.
В своих мыслях Кен часто возвращался к событиям того вечера, когда горячка только отпустила его. И чем больше он думал об этом, тем отчетливее он понимал, что он любит. Любит, но не Шульдиха…
Прошел еще месяц. Миссий не было. Шел проливной дождь. Никто не замечал хлещущей в окна воды. И только Кен сидел на подоконнике, вглядываясь в темноту за окном, и думал: «Опять дождь. Дождь…» В его жизни дождь прочно завязался с какими-то важными событиями, с остро переживаемыми эмоциями. С любовью… За прошедшее время он окончательно разобрался в своих чувствах. Понял, кого любит. И вот в такой же дождливый день, как когда-то до этого, он опять решился признаться в своих чувствах…
Он нашел Рана на кухне, где тот грелся горячим кофе. Кен подошел и нерешительно сел на стул рядом. Поерзав на нем и несколько раз кашлянув, он наконец тихо заговорил. Он говорил о том, как уважает Рана, как привязался к нему за время совместной работы. О том, как сам не заметил, что эта привязанность и симпатия стала трансформироваться. О том, что трансформировалась она в искреннюю и глубокую любовь. По мере того, как он рассказывал обо всем этом, его голос креп. И последнюю фразу он произнес отчетливо и уверено: «Ран, я люблю тебя».
Ран поднял взгляд от своей чашки, и Кен поразился тому холоду, который он увидел в глазах товарища. Ледяным тоном он начал уверенно чеканить слова, которые острыми ледышками вонзались в сердце Кена. «Запомни – мы убийцы. Убийцы! Любовь не для нас. Мы не знаем, что это такое, и не можем знать. Мы просто машины для убийств, и у нас не может быть чувств. То, что ты испытываешь, - это не любовь. Физическое влечение – возможно. Но не любовь. Убийцы не могут любить.»
Кен почувствовал, как его глаза защипало от подкатывающихся слез, а в горле поднялся ком. Ран раздавил его своей отповедью, втоптал в землю. Он медленно встал и, весь осунувшись, вышел в коридор, не желая никого видеть.
Он понуро брел по коридору, когда столкнулся с Оми, не заметив его за своими мыслями. Он хотел пройти дальше, но Оми остановил его. Парень внимательно всмотрелся в лицо Кена и сказал только одну фразу. Фразу, изменившую все. «Кен-кун, но ведь Ран не сказал, что не любит тебя…»
Кен повернулся и увидел вышедшего за ним Рана. Тот лишь молча кивнул. Кивнул и посмотрел на него. И Кен увидел, как лед в его глазах тает. Он улыбнулся и бросился Рану на шею…
А в это время Оми с хитрой улыбкой вышел на улицу и, надвинув на глаза кепку, чтобы не намочить голову, побежал к красивой красной машине.
-
-
14.04.2007 в 21:16-
-
14.04.2007 в 22:36-
-
14.04.2007 в 23:15сама обожаю
-
-
15.04.2007 в 23:17Благодарю, порадовали
можно будет утащить к себе на сайт?
-
-
16.04.2007 в 21:03конечно! я только с радостью